Похолодание.
Ю.Степанов
Опять похолодание. Снова ноль,
Где ноль как верхняя граница.
И это важно для меня, как для
Альбера проблема самоубийства.
Там в поднебесье, над столицей,
Небожки в моднявом казино
Безбожно рубятся в рулетку —
Хрестоматийное «все на зеро».
И это все не важно, как и то скольких
Воскресил, убил и исцелил Христос..,
До поцелуя, до рокового — на прощанье.
У меня не будет такого, а если будет то:
«Привет и здравствуй, дорогая» —
со смертью теплится любовь. Она
Божилась, кстати, что к другой и
Не ревнует, а рада только «этой жизни» те-
лесной гильзе —
папиросе.
С ней все на мази — никакого волнения.
А волнует лишь вопрос один.., жгучей
Костью в горле встрявший, что нем как
«Гангстерито» на дне реки бандитской
киноленты.
Почему… И отчего же мало так поэзии..,
И, Боже Мой, куда столько «поэте’ров»?
На кой то черт они и это..,
это все?
Меньше все стихов — одни текста. Причем, они
до ужаса безлики.
Мысли все об этом, а еще «любовь»..,
И грехопадения верлибристое счастье.
Никаких стихов не нужно, не о че’м
Голубки мои поют. Им просто не’ о чем.
Вот и все… Все о себе, да о себе… Сей-
Час особенное гадство это,
ведь:
Опять похолодание, что почки древ,
Жизни-подрядчицы хрупкие доль-
щики,
Распластались безразлично, поч-
ти что
Многоточиями по тонкокожему снежку.
Ты видишь это, Отче, как
Жизни смертной всяк хрусталь биен?
Ты слышишь меня, Отче?
Сродни снежку тому, я тонко-
кожен.
А может просто.., коньяк не нужно было
Беленькой, моей любимкой, брать
и шлифовать.
Господи, прости,
Прости же меня, Господи,
И, Господи.., прошу-
Прошу, прости…
Окурок
Летит мимо заснеженной урны.., и
Третья подряд пачка
за начало долгожданной весны
Обещает мне мучительную смерть
Надломом
Последней
Строки.
25г.