Хрупкие боги, смерть героя и человеческое достоинство
Совсем недавно я вновь ощутил насколько это трудно: чувствовать свою уязвимость, особую уязвимость в признании своей неправоты, в понимании того, что я с чем-то не справился и продолжаю не справляться. Я вспомнил многочисленные ситуации на тренингах и группах, когда люди соприкасались со своими слабостями и неудачами. Как это было трудно и человечно.
Одновременно я с достаточным подозрением смотрю на “новую этику”, культ травмы и виктимности, который пронизывает часть современного современного западного общества. Мне как и любому человеку, воспитанному на гуманистических ценностях, близки идеи равенста и милосердия, но кое-что вызывает недоумение и даже протест.
Недавно попалась статья (ненавижу слово “лонгрид”)
Д. Ольшанского “Хрупкие боги”. Автор прославился другой статьей об ошибке переноса терапевтического сеттинга в социальные условия, но более известный текст не зацепил, а тут - роскошное название и тема, которая меня волнует.
Второе, но связанное с первым, направление мысли, задало
давнее обсуждение философии постмодерна А. Баумейстером и А. Арестовичем. Там прозвучала известная мысль, что постмодерн показал губительность больших идей и ценность малого. С этой перспективы важна интонация, а не величие, важно легкое несовершенство, а не “вылизанность” продукта рук, ума и сердца. В их беседе прозвучала мысль, что именно эта парадигма дала полноту власти “малому”.
До начала войны (поганой войны России с Украиной) мне нравилось думать, что у нас закончилось “время героев”, что героические усилия нужны были для завоевания и слома, а теперь открывается другая перспектива. Это был ошибочный прогноз. Время героев и злодеев, время исторической хроники не закончилось, а стало информационно запутанным.
Но мне также хочется смотреть на эту историческую ситуацию как на развилку, развилку трех (и больше) дорог:
- “дороги героя”, требующей сверх-усилия, ведущей к битве с драконом или самим собой, создания великих или просто больших проектов, влиянии на мир;
- “дороги маленького человека”, довольного маленькой жизнью в тени больших исторических событий, когда малость и слабость определяется травмой и отсутсвием привелегий;
- “дороги достоинства”, пути утверждения ценностей в малом и большом, готовности стоять перед бытием во всех его лицах.
Достоинство — это не абстрактная ценность. В практике танцевальной и телесной терапии я вижу, как оно проявляется через выпрямленный позвоночник, через особое качество присутствия, через способность встречать жизнь в её полноте, не отворачиваясь от сложностей и противоречий.
Настоящее достоинство неотделимо от целостности. Оно проявляется не в безупречности, а в готовности признавать свои раны и шрамы частью себя, не определяясь ими полностью. Танец с жизнью учит нас: мы больше наших травм, больше наших ошибок, больше наших слабостей.
Культура виктимности, сакрализуя травму и превращая её в определяющий элемент идентичности, парадоксальным образом лишает человека возможности проявить истинное достоинство — перерасти свою травму, интегрировать её в более широкую историю своей жизни.
Продвижение культуры достоинства означает создание пространства, где люди могут встречаться со своими травмами не как с вечными метками жертвы, а как с трансформативными опытами, ведущими к большей глубине и человечности.