Ровно 40 лет назад, 23 апреля 1985 года, Генеральный секретарь Компартии Советского Союза Михаил Горбачёв на пленуме ЦК провозгласил курс на перестройку.
Этот день принято считать началом короткого, но такого памятного периода, название которого перешло без перевода из русского в большинство европейских языков:
Perestroika (англ. и не только)
Perestroïka (франц.)
Perestrojka (нидерл.)
Перестројка (серб.)
Peresztrojka (венгр.)
...
Мне было 11 лет, но я восприняла это событие совершенно сознательно, т.к. была подготовлена к нему исходно присущей мне рефлексией и ежедневными наблюдениями за реальностью - дома, на улице, в школе. А реальность, которую я наблюдала, не имела ничего общего с тем, что показывали нам по ТВ. Тем, кто меня знает, известно, какой я максималист даже сейчас, а уж каким был мой максимализм в детстве и юности... В общем, я жила в состоянии постоянного внутреннего сопротивления лжи, диссонанса собственного мироощущения с официально навязываемой картиной мира. То, что позднее о. Александр Мень назовёт «шизофреническим (раздвоенным) сознанием».
Весна 1985 года принесла надежду на выход из раздвоенности, на торжество правды. Но увы, этим надеждам был отмерен недолгий век...
В 1990-е годы драматург и прозаик Леонид Зорин резюмировал в своих дневниках: «Политическая, но, главным образом, человеческая трагедия Горбачёва в том, что виртуоз маневрирования вынужден был принимать решения» (Л. Зорин. Зелёные тетради).
Иными словами, талантливый номенклатурщик, романтик и идеалист, но не политик и не экономист...
Я не берусь анализировать то, что произошло потом, т.к. любые мои рассуждения на эту тему будут поверхностны и смехотворны. Пусть этим занимаются политологи, социологи, историки. Скажу лишь, что лично для меня демократия в России закончилась осенью 1993 года, с первыми залпами по Белому дому.
Но была весна 1985-го, Перестройка, Gorby-мания, мечты о свободе, надежды на демократизацию страны... Будет ли у нас новый шанс? И сможем ли мы воспользоваться им? Или опять всё уйдёт в слова и бесконечные споры («говорильня!»), как в конце 1980-х? Бог весть...
Но - dum spiro spero...