https://www.rbc.ru/industries/news/680269539a79471c80e03ebe

Касательно «Нового Российского Стиля»

Спойлер: «можно попробовать».
И да – не стоит немедленно впадать в подростковый антагонизм, и оглуплять, не разобравшись, саму идею целиком.
Всем понятно, что наша страна сложносоставная, разнообразная.
Единого «бренд бука» с типовыми решениями на всё и вся случаи никто в здравом сознании ваять не предполагает. Но от чего бы не рассмотреть это, как профессиональную задачу. Даже интересно, что получится.

Выскажу пару слов на предмет архитектуры, как наиболее близкого мне предмета, по отношению к которому понятие «стиль» употребляется постоянно, хотя понимают под ним часто весьма разное.
На первых этапах разработки новых проектов, в процессе формирования и обсуждения с клиентами возможных вариантов архитектурно-стилистических концепций, мне фактически всегда приходится раскладывать на составляющие и разъяснять рациональные мотивы и эстетические ассоциации, которые привели нас к тому, или иному архитектурному образу. Надо сказать, это полезное упражнение со всех сторон. Очевидно, что все так называемые «архитектурные стили» являются на сегодняшний день - пост-, нью-, или еще чем-то через дефис.
– Постмодернизм, пост-конструктивизм, нью-классика, и разного тек–, био–, футур– и проч.
По-настоящему новый стиль в архитектуре может появиться только в случае возникновения принципиально новой, массовой строительной технологии, или – чего мне бы не хотелось) – некой новой социальной утопии.
Все остальное, либо относится к пластическим, или декоративным приемам, либо в той или иной степени уже было.
Все практикующие архитекторы находятся в постоянном поиске того самого уникального образа, объединяющего в себе их собственное мироощущение, чувство прекрасного, яркую художественную индивидуальность в сочетании с практичной уместностью.
И эти искания вполне можно распространить на нечто еще более общее, философское – некую глобальную проектную, базовую идею на которую можно было бы попробовать опереться в формулировании ответов на каждодневно возникающие профессиональные вопросы.
Поиск некой российской идентичности, это фактически попытка дать ответ на вопрос
– Откуда аз-есмь пошла земля русская? Или – куда?

Прицкер 2025.
Архитектурой называют много чего, и много чего от нее требуют: экономичности, эстетичности, гуманности, актуальности, уместности и еще социальной ориентированности. Чего только критики, социологи, маркетологи и иже с ними, от большого старания не придумают.

Вот, на днях был назван очередной лауреат Притцеровской премии. «Архитектурная Нобелевка» досталась китайскому архитектору Лю Цзякуню. Официальное сообщение наградного комитета звучит так – «…Его архитектура воспевает повседневную жизнь, ее социальную и культурную идентичность» – Красиво сказано, не правда ли? Классическое журналистское красноречие. Наверное, на всех языках имеются похожие обороты. Надо было еще про главную изюминку автора что-нибудь добавить и полный ажур.

Представьте себе, как некоего славного архитектора из «барбариев», обустроившего для соплеменников разрушенные ими же римские арены и дворцы под жилища и коровники, наградили бы году так в пятисотом от Рождества Христова каким-нибудь тогдашним «притцкером». Кто он там был, как его звали – мы никогда не узнаем. И честно говоря, какая нам разница.

Это я к тому, что бывают героические эпохи, в которые создаются объекты, которые потом называют памятниками архитектуры, а между ними случаются времена, когда все эти красоты оказываются ни к чему, их спокойно разносят в пыль, или переделывают под что-то страшно полезное и очень скучное.

Мне не нравится идея жить в доме, собранном из битого землетрясением кирпича, на котором могли остаться следы погибших под разрушенными зданиями людей.
И переделка стадиона в жилой комплекс, тоже не очень захватывает. Ну, понятно, что это нормальная профессиональная задача. Коллеги, бесспорно, с ней справились. Ну и все.

Вообще, увлечение последних десяти или пятнадцати лет так называемой «тихой» архитектурой представляется несколько затянувшимся. Ну хотя бы через раз выбирали нечто чуть более «шумное».
Вот здесь, на сайте премии можно посмотреть вдохновляющие видео с лауреатом https://www.pritzkerprize.com/laureates/liu-jiakun#laureate-page-2731

ПРЕМИЯ ДЛЯ МОЛОДЫХ

практикующих архитекторов в возрасте до 35 лет и студентов архитектурных и строительных вузов MosBuild Architecture & Design Award (MADA).

В премии 6 номинаций, но для нас, собравшихся здесь, важнее всего эта:

💥 Ландшафт и благоустройство: городские парки, площади, дворы, уличные поп-ап проекты, общественные павильоны, благоустройство.

В жюри MADA 2025 входят:
Мария Ахременкова, партнер студии VOX Architects
Александр Везломцев, соучредитель LINE Design Studio, Гульнара Сафарова, архитектор общественных пространств, руководитель SAFAROVA +
Марианна Петренко, руководитель бюро BOMAR
Юлия Тарабарина, искусствовед, главный редактор портала Arсhi.ru
Олег Шапиро, партнер бюро WOWHAUS
Александр Балабин, основатель и руководитель мастерской «Северин Проект»
Михаил Бейлин, партнер бюро Citizenstudio
Юлия Тряскина, руководитель и партнер UNK Interiors
Оксана Самборская, обозреватель «Строительной газеты».

Подать заявку можно на сайте конкурса до 3 марта 2025.

Всем неистово рекомендую участвовать!

Призываю всех архитекторов, которым ещё везёт вписаться в возрастной ценз конкурса дерзать и участвовать. Коллеги, вперёд!

28 февраля в 19:30 в рамках архитектурной программы пройдет паблик-ток «Винодельни как многосоставная типология».
Попробуем разобраться, какую роль в ренессансе винодельческой отрасли в России играют архитектура и дизайн, из чего состоят современные винодельни, и с какими вызовами сталкиваются коллеги.

Обсудим:
- как интеграция локальных нарративов помогает формировать пользовательский опыт;
- роль архитектуры винодельни в коммерческом успехе проекта;
- дизайн производственных процессов и взаимодействие с ландшафтом.

Объекты на повестке:
1. Винодельни Podere Fedespina
2. Центр энотуризма WINEPARK в Крыму
3. Винный бутик «Дербент Вино»
4. Винодельня «Скалистый берег»

Спикеры:
- Александр Балабин, основатель мастерской «Северин Проект»;
- Дарья Караджан, главный архитектор проектов бюро Т+Т Architects;
- Карен Билян, сооснователь бюро .ket;
- Пабло Джонаттан Пухно Бермео, основатель бюро personal message;
- Юлия Парфенова, руководитель отдела интерьеров бюро IND.

Регистрация по этой ссылке.

#A_PROGRAMME

Анонс! Принимаю участие в public talk об архитектуре виноделия в клубе А-HOUSE @https://t.me/ahouseproject

Коллеги, друзья! По приглашению моей доброй коллеги, историка архитектуры, известного журналиста, Марины Юшкевич, https://t.me/reusearch, во второй раз буду участвовать в жюри конкурса для молодых архитекторов, проводимого в рамках ежегодной выставки MOS BUILD.
Все кто желает принять участие и не достиг пока (!)) 35 лет - спешите принять участие!


https://t.me/archi_ru/16080

📣
Открыт прием заявок на премию MosBuild Architecture & Design Award 2025 (MADA 2025).

Участвовать в ней могут практикующие архитекторы в возрасте до 35 лет и студенты архитектурных и строительных вузов. Премию вручают в шести номинациях. Победителя еще одной номинации – «Выбор MosBuild Connect», определит онлайн-голосование.

По словам организаторов, премия учреждена для поддержки талантливых молодых архитекторов, поэтому участие в ней бесплатное.

Шорт-лист планируют объявить 12 марта, защита проектов пройдет онлайн на платформе MosBuild Connect 25-26 марта.

Награждение победителей – во время проведения выставки MosBuild 4 апреля 2025 года.

👉Подать заявку можно до 3 марта по ссылке.

#премия #mada_2025 #mosbuild

КНИЖНЫЙ ЦУМ
Смешное определение дала моя коллега и добрый товарищ) книжному в Гараже, когда мы, в принятом нынче для легкого дружеского общения формате пинг-понга, обменивались коротенькими сообщеньицами в телеге.
Я рассказал, как в выходные догулял через Нескучный сад до Гаража, который мне симпатичен по набору и качеству предоставляемых городских удовольствий - спокойная архитектура, немного искусства, прилично кормят и поят, плюс довольно приятная публика и, главное, книжный развал с интересным для меня подбором изданий.
Поделился увиденным и посетовал ей, что по архитектуре книги стали стоить как то уж совсем много. На что она мгновенно отфитбэчила - «Ну, да! Гараж, это, как книжный ЦУМ» - смешное, по-моему сравнение и весьма точное - цены на буржуйские издания пересчитываются по какому-то высшему курсу с собственными надбавками, а наши уже подтягиваются под них.

Однако, как говорится - мыши кололись, плакали, но продолжали жрать кактус) - все равно будем брать!

вот еще по истории вопроса и с прекрасными фото того самого витража можно почитать, например, здесь: https://www.theartnewspaper.ru/posts/20250204-vnde/

👉тогда это будет совсем другой объем проектных работ, экспертиз, согласований и прочего, по длинному списку – явно не наш случай), рассчитать стоимость его реализации и успеть уложиться с проведением всех работ на площадке в оставшиеся до МКФ два с половиной месяца.
Наверное, для неподготовленного человека подобное предложение прозвучало бы как «опаснейший бред», но меня, в общем, не особенно удивило. Можно сказать, типичный случай.

Для начала действительно нужно было разобраться с текущим положением вещей. Я предложил заказчикам в ускоренном темпе выполнить первый этап проекта – «аудит исходного состояния дел» и «Архитектурную концепцию», чтобы на основании подготовленных материалов совместно обсудить перечень необходимых реанимационных мероприятий, которые, очевидно, должны состоять из вычистки «позднейших наслоений» на первоначальные архитектурные интерьеры с их локальным обновлением, инженерно-технического переоборудования зрительских залов и фойе, тотальной замены мебели, сантехники и прочего, вплоть до ремонта тротуаров и устройства прямого подъезда к главному входу кинокомплекса со стороны Брестской, и так далее, по списку.
На том и порешили.

Мы отыскали планы и чертежи комплекса.
Дом союза кинематографистов России состоит из двух основных зданий. Одно, XIX века, надстроенное примерно в первой половине XX века, и, условно, новая часть, пристроенная к старому, кубической формы – образец советского модернизма 70-х годов.
Вооружившись лазерными линейками и попросив включить в помещении свет, мы отправились обмерять проектируемый объект, начав с вестибюля.
– И тут, как говорится, нам многое открылось!
Когда мы стали, сверяясь с чертежами, отодвигать нагроможденные друг на друга какие-то выставочные перегородки, рамки, раскрывать наглухо, бог знает сколько лет назад, занавешенные жалюзи витражи, в поисках окон и стен, перед нами возникло великолепное пространство – построенное в соответствии с самыми ясными принципами модернистской архитектуры – большепролетное, с периметральным остеклением в пол, прекрасно устроенное, развивающееся от первой линии входных дверей несколькими уровнями вверх и вниз. Понятным образом функционально организованное, считываемое на интуитивном уровне даже теми, кто попадает в него первый раз. В добавок к отличной архитектуре, которую нужно было просто очистить и отмыть, на главной оси фойе по направлению движения к главному залу размещался огромный, примерно метров 5 на три, оригинальный витраж авторства Фернана Леже, подаренный когда-то французским художником, симпатизировавшим коммунистам, своим товарищам – советским кинематографистам.

Далее мы продвинулись в зрительный зал. Наши заказчики из союза многажды, на разные лады повторили нам, какое это для всех киношников «намоленное место», что первые показы и обсуждения практически всех самых известных кинокартин периода СССР проходили именно здесь, все самые известные режиссеры, операторы, актеры и прочие авторы выступали с его сцены, и их творческие судьбы прямо связаны с ним, и т.д., и т.п.
Зал действительно был очень хорош по размерам и пропорциям.
Но определенно требовал полного ремонта.
Застаревший, прокуренный запах табака стоял в нем плотно и нерушимо. Гребенка, кресла тоже не соответствовали новым стандартам. Вентиляция, кондиционирование, звук и прочее так же требовали полной замены.

С двумя другими залами дело обстояло еще сложнее, так как они располагались в старом корпусе по Васильевской улице и практически не имели ничего из требуемого по стандартам современного кинопоказа. В добавок с путями эвакуации на случай ЧС там тоже был полный швах.
Выполнив натурные исследования, оценив их результаты, мы приняли решение, что проект следует разделить на две части и предлагать заказчикам реализацию по двум сценариям.
Первая часть – модернистское здание – замечательный объект, определенно памятник истории и архитектуры, требует инженерно-технического и технологического перевооружения. Применительно к его интерьерам оно нуждалось в соответствующем архитектурному стилю косметическом ремонте с обновлением всего движимого имущества)
А вот во второй части комплекса одной косметикой было не обойтись
– оно нуждалось в порядочной реконструкции.

И так, мы выполнили предпроектные проработки в том объеме, как договаривались:
– Архитектурная концепция и аналитический отчет. Доложили о результатах своей работы заказчикам.

Оценив предполагаемый объем затрат, руководство Союза отказалось от идеи приводить в порядок имеющиеся объекты. Бесспорно мы испытали глубокое сожаление по этому поводу. Особенно грустно было именно за модернистское здание с такими замечательными внутренними пространствами, которые никто не может увидеть и оценить качество их архитектуры в изначальной чистоте.
- Уже тогда, в СК, нам говорили, что у них есть мысли все здесь снести и построить нечто коммерческое, за счет которого устроить какие-то новые залы и что-то еще.
Мы все же надеялись, что до этого не дойдет.
Однако - дошло.
Печально.
Снова.

Дом кино на Брестской.

Буквально вчера наткнулся на фильм «Сплендор» с Марчелло Мастроянни и Мариной Влади в главных ролях.

Сюжет разворачивается вокруг того, что пожилой владелец кинотеатра продает его новому хозяину, который планирует устроить в нем торговлю унитазами.
И вот этот немолодой синьор в последний раз заходит внутрь теперь уже бывшего своего кинотеатра, присаживается на какое-то кресло, вокруг снуют чужие люди, а на него волнами накатывают картины воспоминаний о том, как еще мальчишкой он со своим отцом первый раз приехал в этот город на их передвижной кино-будке, чтобы показывать местным жителям новый кинофильм. – Перебивка кадра – Он уже взрослый мужчина, влюбляется в танцовщицу варьете, умыкает ее от злого импресарио, далее перед его мысленным взором проносятся воспоминания: как они с подругой мечтают, а потом строят этот кинотеатр, как радуются его открытию, какие безумные аншлаги тут были у них в первые годы и так далее – кадр за кадром, вся жизнь сквозит у него перед глазами. Действие на экране происходит бурно, громко, по-итальянски, с жаркими страстями, трагикомическими перипетиями и в конце приходит к нынешним дням – грустному времени, когда кино перестало быть кому-либо нужным, а единственный выход из сложившегося бедственного положения для нашего героя – продать здание, оставив себе лишь воспоминания о прожитой в этих стенах прекрасной жизни. Занавес.
Конец.

Некоторое количество лет назад ко мне обратился мой давний знакомый и заказчик, известный человек в российском кинопрокате. Здесь надо пояснить, что СЕВЕРИН ПРОЕКТ, – так сложилось исторически, – пожалуй, один из главных проектировщиков многозальных кинотеатров в России пост-советского периода.
С 2000 по 2019 год мы запроектировали более 360 «экранов», или примерно 40 кинотеатров/мультиплексов по всей стране и не только.
Так вот, Андрей Т. позвонил мне и предложил встретиться в Центральном Доме кинематографистов на Брестской, чтобы обсудить новый проект.
На следующий день я подъехал к назначенному времени на угол Васильевской и 2-й Брестской, и вошел внутрь заметного здания, мимо которого бессчетное количество раз проезжал мимо, но никогда не бывал внутри.

Помню свое первое впечатление – завешанный какими-то пыльными афишами и объявлениями обшарпанный вестибюль с неприятным запахом.
Далее меня встретили и провели через большой сумрачный холл и темные коридоры в кабинет к руководителям Совета Кинематографистов.
Речь там пошла о том, что приближается очередной Московский кинофестиваль, а кинотеатр «Россия», то есть – Пушкинский, ранее бывший главным премьерным кинозалом Москвы, окончательно переориентирован собственниками в мюзик-холл и никаким образом принять кинофестиваль не сможет.
А ко всему прочему, для церемоний открытия и закрытия фестиваля, и главных релизов нужен премьерный зал, примерно мест на 600, или лучше на 1000. Такие большие залы в современных кинотеатрах редкость, обыкновенно для коммерческого проката 300 мест – уже считается «премьерный» зал. IMAX делают на 800–1000 мест, но они не вполне соответствуют фестивальным требованиям, ибо являются частью мультиплексов, которые, в свою очередь, располагаются далеко от центра , в составе торгово-развлекательных комплексов, где нет возможности устроить положенный по статусу мероприятия торжественный прием VIP-гостей, дефиле селебрити по красной дорожке с пресс-проходами, чествованием и т.д.
Короче – нужен отдельный, специальный зал, желательно в центре столицы.

И – О! какое удивление! – в Центральном Доме союза кинематографистов как раз такой имелся – на 1200 мест. Плюс к нему – еще два – мест на 600 и 150, соответственно. Но, хрестоматийно, «сапожник без сапог» – это обширное кинопрокатное хозяйство находилось в совершенно запущенном состоянии. Потому уважаемые господа решили «обратиться к нам, как к профессионалам» – классическая формулировка, когда вас хотят нагрузить дополнительной ответственностью) – то есть, нам необходимо было быстро оценить текущую ситуацию, разработать проект «реновации» (реконструкцией называть планируемые работы нельзя, потому что 👇

Пара слов в качестве реплики к тексту Григория Ревзина и темы поднятой мной здесь ранее.
-Нравится ли кому-то из ныне живущих архитектура 70х, или не нравится - не принципиально. Она состоялась в свое время и является полноправной частью сегодняшней жизни. Для ментального здоровья отдельных человеков и общества в целом, полезно поддерживать преемственность поколений, для чего в свою очередь, нужно сохранять память, в том числе материальную, о людях живших до нас, вносивших в общую картину каждый свое и так же считавших этот город своим.
Не стоит забывать, что и мы воцарились на этих улицах не на всегда.
Мне гораздо симпатичнее представлять, как некоторые хорошо спроектированные и построенные нами здания останутся на своих местах и после нашего «перехода на радугу», а не то, что новые хозяева кинутся немедленно обнулять все нами выстроенное, едва, - как говорится, - стульчик остынет.

Ссылка на текст Г.Ревзина
https://t.me/archi_ru/15908

Что ж, не лишним будет поделиться мнением @blogdirektora Елизаветы Лихачевой, директора Музея Архитектуры и ГМИИ. Все так https://t.me/blogdirektora/8

@leonov_arch

А здесь детальный обзор проекта с историческими фото 1973го года, планами и другими чертежами и интерьерами. Почитайте. По-моему, нам сгодится такая архитектура. http://tehne.com/event/arhivsyachina/n-pekareva-kompleks-zdaniy-sev-1973

👉нужно вначале озаботиться и сильно расширить-раскрутить всю транспортную ситуацию внутри почти половины Садового кольца, от Октябрьской площади до Красных ворот. Иначе сгенерированные в результате возведения этой новой недвижимости в этом месте транспортные потоки городским организмом не переварятся. Об этом как раз никто ничего не сообщает.
Рекомендую, ради интереса обновить в памяти или свеже ознакомиться с объектом модернизма, из-за чего сыр-бор. Мне жаль уничтожать этот дом. А вам? Вот вам две ссылки, загляните: https://dzen.ru/a/ZCPX0Rf-3A155caC @elena_krizhevskaya Непарадная Москва

Кучно пошло – «Киевская площадь» заявила о разработке проекта нового многофункционального комплекса на месте здания СЭВ на Новом Арбате.

Как практикующему архитектору, мне не свойственно кликушествовать, всхлипывая по поводу каждого домика, который сносится, дабы освободить место новому, более нужному.

Архитектура, в первую очередь утилитарная вещь.
Я неоднократно говорил и готов повторить – нам, архитекторам, в 99.9% случаев НЕ заказывают ПАМЯТНИКОВ АРХИТЕКТУРЫ.
Заказчикам нужны в первую очередь рациональные решения. Даже если это сакральное сооружение, у него обязательно есть функциональные задачи, которые в первую очередь необходимо решить, а уж потом заводить разговор о прекрасном.
Архитектура – это ремесло.
Искусством она становится в глазах зрителей, если становится.

Некоторые объекты – что, собственно, «медицинский факт»! – спустя время могут получить так называемые дополнительные смыслы. Это случается, если к их общему восприятию подгружаются какие-то особые человеческие эмоции, либо присутствуя в привычном городском пейзаже, они являют собой визуальную связь с определенными важными личностями, историческими событиями, или эпохами – тогда эти архитектурные образы становятся знаковыми, а сами объекты обретают статус исторических памятников, то есть – материального воплощения общественного самосознания.

Здание СЭВ – яркий пример советского модернизма, хотя и не шедевр мировой архитектуры. Для того чтобы поставить его на это место в начале Калининского проспекта, тогдашние урбанисты раскурочили фактически половину центра Москвы, снеся значительную часть арбатских переулков с памятными и дорогими многим из живших тогда людей домами.
Глядя сейчас на старые фото, читая некоторые воспоминания, вполне можно разделить щемящую боль безвозвратной утраты.

Однако, при том при всем, наши старшие коллеги, кому в 60е было по 25–30 лет, рассказывали нам, как они радовались, глядя на это масштабное обновление города, воспринимали современную архитектуру позитивно и были рады участвовать в ее создании.

Сейчас так резко и бесцеремонно обходиться со сложившейся городской средой все же
не принято. Хотя, наверное, столетний опыт утоления жажды «разрушения старого мира» в нашей стране еще не до конца выветрился, или точнее, как видим по последним примерам, не у всех.

Конечно, ничто не вечно. Здания ветшают, строительные нормы и требования к комфорту и безопасности граждан повышаются. И я вполне представляю технические проблемы, которые могу крыться внутри этого комплекса, возведенного почти 70 лет назад. – как в том анекдоте – бабушка была румяная, но вскрытие показало, что на румянах у нее все и держалось. А что реконструкция всегда дороже нового строительства аналогичного объема, тоже спорить не стану.

Сомнения вызывает разведенная суета и пошловатое пустословие. Компания «Киевская площадь» – публичный инициатор этого проекта – объявила, что они «уже собрали группу иностранных и российских архитекторов, и скоро представят на суд столичной Общественности свой очень хороший проект», который, кстати, распространится и на прилегающие земельные участки.
На Москве эта структура известна разным, в том числе реализацией на Киевской площади коммерческого гипер–сарая. И строительством чего–то неотчетливого, но такого же гигантоманского, на месте снесенного спорткомплекса на Олимпийском проспекте.
Принимая во внимание, что здание СЭВ определенно стало одним из узнаваемых элементов архитектурного образа столицы – его изображение разошлось тысячами кадров кинохроники, художественных фильмов, рисунков, картин, миллионами фотографий, всего того, что можно назвать визуальной основой нашей с вами общей истории – так вот так просто, взять и снести его, потому, что «мы посчитали – ремонт дорогой и вообще», – это сильно не правильно.
⁃ Кремль тоже не новый и места много занимает, и что теперь?
Ко всему прочему, – проф–ремарочка, – чтобы здесь забабахать нечто циклопическое, о чем господа–девелоперы наверняка и мечтают, 👇

пару месяцев своей жизни (в сравнении со стоимостью строительства совокупная цена всех проектных работ «на–круг» – просто арифметическая погрешность).
Потом, сделайте в каком-то большом зале выставку с макетами и проведите дифференцированное обсуждение, с оценкой представленных проектных материалов, отдельно со специалистами и отдельно, с условно широкой публикой.
Консолидируйте результаты этих обсуждений и примите выбор доработать несколько наиболее удачных идей из первого этапа.
В результате вы станете обладателями несколько отличных проектных предложений. Из них уже можно будет окончательно выбирать.
И – да,
Выпустите разнообразный мерч и книжки про этот конкурс, снимите фильм, популяризируйте ваше начинание везде, где только можно – и не только отобьете деньги, но поднимете солидный политический капитал)

Ремарочка:
Сегодняшнее коммерческое жилье, которое у нас в Москве строится квадратными километрами, в основной массе уйдет с пейзажа лет через 150, максимум 200. Кто его проектировал, кто согласовывал, кто на нем заработал – через двадцать лет не вспомнит никто. А вот качественные, уникальные по своей идее объекты могут остаться очень надолго, сохранив имена причастных на поколения.
И это действительный шанс отправиться в будущее, глупо упускать такие возможности.

Дом Башмак, Дом Колпак, Дом Собака – Цирк на Вернадского

Первая моя реакция на увиденные изображения утвержденной к дальнейшей проработке архитектурной концепции нового здания Цирка на Вернадского – «а взрослые–то в жюри были?»
Инфантильность выбранного варианта (если это не шутка и нас не троллят) наводит на предположение, что не обошлось без навязанной воли непосредственных заказчиков. Или городских, или цирковых. А возможно и тех, и других – «тугезер». Тем паче, что недавно открытый, условно новый фасад Третьяковки на Обводном канале из этой же серии архитектурных фантазий, хотя конечно до циркового уровня не дотягивает.

Трудно представить, как Профессиональный архитектор мог бы по своей воле выбрать такое.
И не из-за пестроты, или нарочитой декоративности – пожалуйста, дерзайте от–плеча, бейте цветом и формой – не имею ничего против! – но вот это вот, крайне неуверенно и слабо сделано. – Ни по объемно–пространственной композиции, ни по архитектурно–художественной идее, ни по эпатажности – просто никаким образом – оно не получилось интересно.
Допустим, временный шатер, наверное, можно как то эдак разукрасить–продырявить. Но комплекс зданий из настоящих материалов, которые к тому же должны решать не простые функциональные задачи, коммуницировать с окружающей городской средой и быть в состоянии простоять ну хотя бы лет 50, являя собой некий осознанный эстетический императив, – ничего подобного я тут не наблюдаю.
Иными словами, прошу меня простить неизвестных авторов, но как архитектор с академическим образованием и базовой насмотренностью, не могу поддержать подобное предложение. – Даже для студенческого курсового, это было бы очень слабо. Прямолинейно и без фантазии.

К слову, в Москве подобное и совсем недавно мы видели. Может быть кто то не застал по юности лет, или позабыл по другой причине, но подобные раскудрявые накладные фасады казино, ночных клубов, стрип–баров и прочих диковатых увеселений закрывали пол–Москвы буквально каких то двадцать лет назад.
Ну и зачем нам это добро снова разводить?

Ладно. Резюмирую:
Что успокаивает, чего жаль и что удивляет – именно так.

Во–первых, что меня успокаивает. Коллеги, поголосить можно, но лить слезы не стоит.
Этого не построят.
В силу разных причин. Технических, организационных и просто экономических. От подобной картинки даже до АГР – «семь верст и все по кукурузе», как говорится. Наверняка десять раз еще все переменится.

Во–вторых, чего мне жаль.
Жаль импотенции и бессмысленности наших СА и всяких тому подобных организаций, довольно больших по списочной численности, членами которых мы с вами, наверное, являемся. Взносы и благородный общественный шум – все на ветер.

И в–третьих, что удивляет. Казалось бы – люди, отвечающие за подобные проекты и бюджеты не прямо с улицы туда попали, должны уметь думать сильно вперед, понимать за порученное дело и отдавать отчет в краткосрочности и ценности времени, как единственно невосполнимого ресурса, отведенного на человеческую жизнь.

Подобные проекты, как корабль в будущее! Посмотрите на Коллизией, на Роншан, или на Василия Блаженного, на музей в Бильбао, наконец.
Уверяю вас, денег на хорошую архитектуру и на пшик, истратится в результате одинаково. Но в одном случае, будет вещь на века, прямое сообщение потомкам – вот, какие мы были, вот как мы понимали, ощущали, умели – посмотрите! – А в другом – и деньги, и время уйдут в песок, окажутся попусту потрачены.
Как это можно не понимать человеку лет сорока и более – я не понимаю.

Самая бесполезная вещь на свете – бесплатные советы. Особенно бессмысленны те, которых не спрашивали.
Потому, вот, что бы я предложил с практической точки зрения господам, кому досталась такая судьба – проводить конкурс на новое здание Цирка.

Как организовать поиск замечательного решения? –
Чего проще – посмотрите шире вокруг, кто–что из живущих архитекторов рисовал, проектировал, строил – выберите из них разных, ярких, десятка два человек/коллективов, и заплатите людям так, чтоб они могли свободно потратить на это дело 👇

Архитектура виноделен — это направление, которое сегодня по популярности не уступает архитектуре музеев современного искусства. В последние годы всё больше внимания привлекают гравитационные винодельни, обладающие своими очевидными преимуществами, о которых мы писали ранее.

Но построить такое производство можно не везде. Гравитационное виноделие не укладывается в рамки простого модного тренда, ведь для его воплощения необходимы особые условия. Можно сказать, что сам терруар диктует, какой будет архитектура в этом месте.

Название винодельни «Скалистый берег» отражает её суть — она расположена в горной местности с значительными перепадами высот. Именно такой ландшафт сделал возможным строительство производства гравитационного типа.

Проектирование нашей трёхуровневой винодельни заняло два года. Важным аспектом стало встраивание архитектуры в терруар. Например, часть винодельни утоплена в скалу, там находится цех бочковой выдержки. Нижние ярусы выполнены из бетона, а второй и третий этажи имеют стеклянные фасады, отражающие небесную гладь. Верхний бионический объём дегустационного зала, формой напоминающий морскую гальку, как бы небрежно лежит на крыше строения, слегка нависая консолью.

В случае «Скалистого берега» гравитационное виноделие полностью оправдано. Но на равнинных участках требуются иные подходы и решения. Мир вина, как и архитектура виноделен, нуждается в разнообразии, чтобы каждый терруар мог в полной мере раскрыть свою уникальность.

Сейчас работаю ещё над двумя проектами виноделен. Считаю своей личной профессиональной удачей иметь возможность погрузиться в работу именно этой индустрии, в которой и производство, и ремесло и, если хотите, поэзия и история сплавлены (слились? Сбродили?) в единое целое. «Скалистый» же остается сильным архитектурным высказыванием о земле и о мечте. Что ж, горжусь.

Фото из канала https://t.me/skbereg
«Скалистый берег», итоги конкурса фотографии👌:
2. Лучшая фотография архитектуры
Победитель: @Tima5h
Необычный ракурс, гармония линий и архитектурных деталей винодельни Скалистый берег.