#итоги_недели пятнадцатой. Астрологи объявили неделю чтения о чтении.

Марианна Вулф — Пруст и кальмар. Отличная книжка по нейробиологии, если вам интересно, что происходит в мозге, когда мы учимся читать, читаем или не можем научиться читать. Ещё немножко по истории чтения, но совсем чуть-чуть. Интересно, если в этом абзаце я ещё пару раз употреблю однокоренные слова к "чтению", схлопнется ли он, как в тетрисе?

Джейсон Буг — Рожденный читать. Хорошо примыкает к предыдущей книге, хотя написано журналистом-блогером, а не биологом. У меня нет детей, но читать всё равно было интересно. Тема примерно та же: что происходит в голове во время обучения чтению + куча всяких практических советов для тех, кто хочет повысить ребёнку айкью аж на шесть пунктов (ну вдруг вам невероятно эти пункты важны). Спойлер: придётся много читать самому.

Петер Менделсунд — Что мы видим, когда читаем. Моя любимица, которую стабильно перечитываю раз в пару лет. Книжка-малышка, потому что иллюстраций больше, чем текста. Тема: как работает наше визуальное воображение, когда мы читаем; почему мы орём, когда узнаём на сотой странице, что всё это время у героя была лысина и огромные усищи; зачем может быть полезно делать заметки во время чтения, а не только подводить итог прочитанному.

Бенхамин Лабатут — MANIAC. Очень похоже не предыдущую его книгу, только чуть лучше, потому что стержневая история одна. Поэтому и получилось более объёмно. Попытка рассмотреть человека за скучной биографией математика (Неймана). Мы такие биографии чаще знаем по статьям в википедиях, но тут наваристо и открыто. Важнейший вопрос: почему гении так часто едут кукушкой в страну чудес? Пока что единственный автор, которому я заранее прощаю нелюбимый мною жанр псевдобиографии.

Гаэль Фай — Маленькая страна. Ставь лайк, если захотелось пропеть это название. Тоже одна из книжек-любимиц, которую перечитываю не в первый раз. На автобиографической подложке. С одной стороны — детство полуафриканца в Бурунди, где бьёшь палкой пальму и смотришь на крокодилий хвост. С другой стороны — детство полуфранцуза по соседству с Руандой, где геноцид тутси и даже детям с палками приходится выбирать политическую позицию, чтобы тебе этими самыми палками глаз не выбили. Кратко, сочно, безусловный мастрид, даже если вам эти наши руанды нафиг не сдались.

Фотозагадка на сегодня — как водится, чур не гуглить по картинке. Угадайте книгу по обложке!

Есть много детских книг, которые я перечитывала примерно шесть ундециллионов раз — и они наверняка меня как-то сформировали. Делюсь списком.

- Жуткие детские страшилки — Усачев, Успенский
- Лекции профессора Чайникова — Успенский
- Меховой интернат — Успенский
- Принцесса и Людоед — Генрих Сапгир (строго книжка девяностых от издательства "Малыш", чумовая работа с леттерингом и иллюстрациями)
- Большой секрет для маленькой компании — Юнна Мориц
- Анечка-невеличка и Соломенный Губерт — Витезслав Незвал (всякие алисы в стране чудес нервно курят в сторонке от этой психоделичной шизы)
- Десяток разных книжек Даниила Хармса
- Вредные советы — Григорий Остер
- Задачник — Григорий Остер
- Расти здоровым — Роберт Ротенберг (диснеевские иллюстрации, чума по тем временам)
- Энциклопедия профессора Фортрана (кто не клацал по нарисованной клавиатуре, тот жизни не видал)
- Рони, дочь разбойника — Линдгрен
- Эмиль из Леннеберги — Линдгрен
- Мио, мой Мио — Линдгрен (разумеется, было читано и другое, но эта тройца — самое-самое)
- Сказки Элинор Фарджон
- Детективы Энид Блайтон
- Сказки Биг Бена (составитель — Кружков)

Наверняка что-то забыла, но добавлю апдейтом, если вспомню. А у вас что из детства самое-самое? Не просто прочитанное, а замацанное до дыр.

#итоги_недели четырнадцатой (первая неделя апреля, никому не верю). Астрологи объявили неделю чтения лонг-листа иностранки яснополяны.

Рохинтон Мистри — Дела семейные. Семейная индийская сага про зороастрийцев, лежачего деда и честность. Филигранно, узнаваемо (хотя где мы, а где парсы), хочется ещё. Близко к любимому. Но вот пересказать кратко миллион историй не получится, придётся на слово поверить, что они могут понравиться и тем, кто Индией интересуется, и тем, кому на неё вообще пофиг.

Джесмин Уорд — Пойте, неупокоенные, пойте. Роуд-стори с призраками, чернокожими и тюрячкой. Этот текст тоже рассматриваю, как семейную сагу, но из всех саг — это самый динамичный живчик. Равнодушная мамаша, скелеты в шкафу, поездка за батей, который только что вышел на свободу, — достаточное основание, чтобы не переживать, получится ли засинхрониться с проблемами афроамериканцев. Получится.

Карло Вечче — Улыбка Катерины. Псевдоисторический роман про маму Леонардо да Винчи, от которого я орала чаечкой. Тысячи повторений одного и того же, мемы из тиктока, сказки Пушкина в пятнадцатом веке, а самой заглавной мамаши-кабардинки примерно на пять минут экранного времени, где она вся такая загадочная в пышных эпитетах должна символизировать собой свободу, но по сюжету получается, что она просто плывёт по течению. Свободна, как говно в проруби? А что, звучит. Фигня полная, но итальянские описания всяко кому-то да зайдут.

Сергей Лебедев — Белая дама. Издательство Медузы оказалось очень крутым в плане художки. На нонфике я больше поскрипываю и читаю полторы книги в год, а вот художественная серия пока что заходит на ура. Совсем короткий притчевый роман про десятые годы в Донецке, где простые люди через условные символы сражаются за честь и чистоту (или против неё), но не всегда побеждают. В череде рассказчиков значится даже некромасса, замурованная в угольной шахте. Мощно, кратко и необычно, чой-то я раньше Лебедева не читала — ума не приложу.

Мне пришлось уйти в собственные же сообщения на шесть лет назад, чтобы её найти и не сойти с ума. Всем спасибо, расходимся.

Фото @grumpybooks. Это «Книга без картинок» Новака, от которой дети бьются в восторге, а читающие вслух родители ревут белугой. Даёшь аудиоверсию!

Хелп! Хелп! Нужна ваша помощь.

Мои загадки и вопросы показали, что вы знаете примерно всё. И вот настало время, когда я лежу, кряхчу и нуждаюсь в вашем спасении. Не могу нагуглить книгу.

Несколько лет назад была такая книга — белая с большими буквами (подозреваю, что без картинок, но с игрой шрифтов). Для чтения детям. В ней в качестве текста были всякие звуки, которые ты прокрикиваешь, прокряхтываешь, пропукиваешь — и вы с ребёнком кайфуете. Всякие там БАЦ, БДЫЩ, ВЖЖЖЖУХ и так далее.

Пожалуйста, напишите мне, что за книга, вы ж реально всё такое знаете.

Билли О'Кэллахан — Дом смерти. Псевдоготический роман про писательницу, которая не смотрела фильмы ужасов и не знала, что как только достанешь доску уиджи и пригласишь к себе домой злое говно, так всё и накроется медным ирландским тазом. Стилизация неплохая, подружили с современностью тоже вполне удачно, но вот не хватает какой-то этакой изюминки, чтобы из ранга уверенных середняков перейти в раздел отличного чтения. Для пары лёгких вечеров зайдёт неплохо.

Джой Уильямс — Подменыш. Перечитывала. Всё ещё прекрасный роман с ужасными отзывами, потому что мало кто любит читать мутные концовки, тухлые переводы и малосюжетные истории про слабых депрессивных спивающихся мамочек.

Лёгким движением левой пятки #итоги_недели превращаются в итоги марта. Тем более, что в марте у меня не особенно было время на чтение или что-то ещё.

Герберт Уэллс — Грядущие дни и Когда Спящий проснётся. Две связанные общим миром повести-антиутопии о далёком будущем победившего капитализма. Нравится мне эта манера, когда мужик двести с лишним лет говорит щащаща, ещё пять минуточек — и не просыпается. Описание мира будущего интересное, но концы у обеих повестей скучноватые, как будто просто — оп! — пять часов вечера, мне пора домой, все умерли, всё, пока.

Эдвард Эштон — Микки-7. Экранизация великолепная, а книга — крепкий середнячок среди научной соцфантастики. Нет трагикомедии, только пролетарская рефлексия, печаль и борьба. Если вы не в курсе, что за Микки такой, — это про клонирование чувачка, который постоянно по жесткачу помирает во время колонизации далёкой планеты.

Луи Буссенар — Тайны доктора Синтеза. Два романа жидкого разлива. В первом какая-то шмэзотерика и биохакинг. Второй — антиутопия. Снова мужик прилёг поспать во льдах на пять минуточек и проснулся через тыщи лет. Скучные диалоги, критика рабства и кастовой системы. В конце концов доктор Синтез так утомился от мира будущего, что силой воли поднатужился и помер с пафосными речами. Не благодарите за спойлер, это единственно интересная штука в обоих романах.

Эдуард Веркин — Сорока на виселице. Офигенный роман- лакмусовая бумажка, который нравится тем больше, чем больше вольностей в трактовке может позволить себе читатель. Бессмысленно спойлерить его сюжет, книга вообще не про него, а про тебя. Вот да, про тебя, как читателя с определённым багажом.

Мишель Жан — Кукум. Краткий современный роман, основано на реальных событиях. Бабка автора в девичестве попала в индейское племя, её там приняли и воспитали, а потом индейцев начали прижимать. Лаконично, пронзительно, грустно.

Наталья Зайцева — Ипотека страданий. Серия постов в твиттере или другой соцсети, которая вдруг стала мини-книжкой. Не мой сорт автофикшена, хотя классные наблюдения есть.

Пол Андерсон — Патруль времени, Щит времени. Прочитала все мильённадцать текстов из цикла. Беспроигрышный вариант, когда у всех подряд есть машины времени и нужно постоянно по таймлайну мотаться с большой палкой, чтобы стучать ей по башке умникам, которые хотят переделать историю. Сюжетно бодренько, но в остальном провисает, что особенно заметно в самом крупном романе.

Влад Райбер — Попробуй уснуть. Люблю жанр сетевых страшилок для озвучки, хотя от литературы они далеки. Чистый костяк сюжета без стиля, без характеров и изысков: и все в проклятой деревне были мертвы, а чудище из шкафа съело девочку, а всё это время бабка тоже была мертва. Оценить это не получится, как и советовать или не советовать. Вы либо любите такие штуки, либо нет.

Андрей Подшибякин — Голодный мир. Повести и рассказы, которые на один шаг дальше отошли от сетевых страшилок и обросли мясом, но пока ещё не стали суперполноценными литературными текстами. Впрочем, это движение вширь мне симпатично, у него много перспектив.

Гузель Яхина — Эйзен. Не люблю этот жанр, не люблю эту тему, не люблю Гузель Яхину. Зачем тогда читала? Потому что где русская литература, там и страдание. Ну ладно, страдала я не очень сильно, в целом понравилось больше предыдущих романов Яхиной, но гиперзатянуто. Захотелось посмотреть фильмы Эйзенштейна и почитать его дневники, а это уже немало.

Саманта Швеблин — Дистанция спасения. Перечитывала. Кратко, необычно, хорошо. Дистанция спасения — это воображаемый поводок, натянутый между матерью и ребёнком. Пока он есть, в любой момент мама может подскочить кабанчиком и защитить от любого говнеца. Но роман говорит нам, что фига с два, не всегда эти меры предосторожности помогают. Необычная форма романа тоже хороша.

Книги из лонг-листа иностранки Ясной поляны неизменно удивляют.

Пункт первый. Здравствуйте, я профессор, литературовед, филолог, знаток истории, сейчас вам забахаю историческую книгу, от которой вы офигеете.

Пункт второй. Итак, Леонардо да Винчи засыпал под мемную песенку из Тиктока "Тили-тили-бом, закрой глаза скорее, кто-то ходит за окном и стучится в двери..." (изначально она не из тиктока, конечно, а из какого-то не самого популярного фильма, но завирусилась именно в тиктоке). А ещё под сказки Пушкина.

Спору нет, я и правда офигела.

Загадка на сегодня (как водится, прошу не гуглить, а то весь интерес пропадёт). Обложку какой книги я сфотографировала? Подсказок не даю, их и без того немало прямо на обложке. Да и практика показывает, что вам для отгадывания любой сложности хватает примерно трех с половиной пикселей.

Кто о чём, а парсы (не полины, а персы-зороастрийцы) о повышении рождаемости.

Если что, дальше над такими восхитительными идеями автор и персонажи посмеиваются.

« — Если вступлению в брак препятствует недостаток уединения, Парси Панчаят должен оплатить перепланировку родительской квартиры. Выгородить в ней угол, звукоизолировать стены, чтобы пара имела возможность удалиться туда, не беспокоиться о звуках и производить детишек на свет.

— Комната для спаривания? — уточнил доктор. — И молодожены пойдут на это?

— Стоит того, чтобы попробовать. Но это, конечно, не полное решение проблемы. Сколько угодно богатых пар живут отдельно, в прекрасных условиях и рожают одного ребенка. От силы двух. Похоже, что парсы единственные в Индии, кто откликнулся на призыв о планировании рождаемости. Все прочие плодятся как кролики.

— Ну, — усмехнулся доктор, — те же демографы говорят, что, чем выше образовательный уровень общины, тем ниже уровень рождаемости.

— Значит, надо и этим заняться. У меня два предложения. Первое: нашей молодежи следует запретить учиться — получат диплом бакалавра, и хватит. Надо финансово стимулировать молодых, чтобы они меньше учились. Тем же, кто настаивает на продолжении образования, объявить, что они лишатся субсидий от Панчаята, если не подпишут обязательство произвести на свет столько детей, сколько имеется в их семьях взрослых старше пятидесяти. Максимум семерых детей, зачем нам губить здоровье наших молодых женщин?

— Понятно. А как быть с теми, у кого проблемы со здоровьем, скажем, бесплодие?

— Это не оправдание, — возмутился инспектор. — Какое бесплодие в наше время, когда существует искусственное оплодотворение и прочие умопомрачительные технологии, которые позволяют производить на свет сколько угодно детей! Семья может одним заходом дать шесть-семь маленьких парсов. У меня нет сомнений.

— Вот как? Чрезвычайно интересное предложение.

— Наша община, молодые члены общины, должны заново открыть для себя радости большой семьи, — продолжал инспектор, не замечая улыбок, которыми обмениваются доктор и Джал. — Они должны осознать, что упускают. Веселая музыка детского смеха наполняет дом, жена готовит на кухне обильный обед, слышится стук ножей и позвякивание кастрюль, разносятся запахи дхансака и дхандара.

— А будут предусмотрены меры по исключению бед больших семей, которые могут разрушить их радостную и счастливую жизнь?

— Ну конечно! — с жаром ответил инспектор. — Какие беды?

— Обычные — болезни, бедность.

— А, эти… Нет-нет, у Панчаята достаточно денег. Не будет ни больных, ни бедных. Единственное, что должно нас тревожить, — это идеи индивидуализма. Отрава. Чистейшая отрава для общины парсов эти идеи».

© Рохинтон Мистри «Дела семейные»

Сегодня сложная загадка, чур не гуглить по картинке! Обложка к классике, издание французское, а роман не очень французский. Что за книга? Кто первый догадается, тот гений.

Ладно, настало это время. Апрель апрелит вовсю, так что можно подвести февральские #итоги_недели девятой. Хорошая была неделька!

Михаил Салтыков-Щедрин — История одного города. Чем больше я перечитываю, тем больше завидую ловкости обращения со словами и чувству юмора. Думаю, что лет в семьдесят перечитаю и вообще взорвусь. Бесподобно.

Пол Линч — Благодать. Путешествия девчонки, переодетой в мальчишку, во время великого ирландского голода. А ещё у неё кукушка засвистела, но не без причины. Невероятная крутота. Срочно читать, если вам вообще не понравилась "Песнь пророка", ещё срочнее читать, если она понравилась. Первые полторы главы могут сбить с толку кучерявым языком и образами, но потом всё станет понятно. Точно в лучшее года.

Прочитала графические творения Invincible и Solo Leveling. Инвинсибл держит в напряжении до последнего, очень хорошо. В копилку любителей The Boys и антигероики, если ещё не. Соло левелинг читается чисто из интереса, до какой степени крутости может дойти Марти Сью, если он примерно с самого начала и без того круче всех (очень странные впечатления).

Дэнсинг Снэйл — Я не ленюсь, я на подзарядке. Так и не смогла определиться с жанром книги. С одной стороны, это позиционируется как селф-хелп литература для тех, кто без сил валяется в кровати и чувствует себя неудачником. С другой стороны, "хелп" идёт не со стороны советов или мотивации, а из переживаний художницы, больше похожих на визуальный личный дневничок с небольшими заметками. В целом ощущение, как будто приятный уютный бложик почитал. Неплохо.

Новый удар в псину от Яндекс.Книг. Теперь на веб-страничке ты больше не видишь, сколько времени тебе осталось до конца аудиокниги. В самом деле, зачем тебе полезная информация? Меньше знаешь — крепче спишь.

Что ещё они у меня отнимут? Может быть, в следующем месяце пропадут имена и фамилии авторов? Ну а что, в самом деле, погуглить что ли сложно, а у нас тут появится гифка с блестяшкой на освободившемся пространстве.

Уровень четвертый. Самые пучины гениальности. Можете даже не писать, что это за великая битва (хотя кто я такая, чтобы вас останавливать).

Уровень третий. А это из какой книги?

Уровень второй. Кто эта прекрасная мамзель?

Я нашла. Я нашла своего любимого художника-иллюстратора. Он создаёт шедевры для детских учебников по литературе. Чтобы вы более интерактивно влились в его гений, предлагаю вам три уровня погружения. Угадайте в комментах, что это за детская книжка (угадайка несложная).

Уровень первый. Потрогать мизинчиком воду. Совсем просто — что за книга с такой здоровенной крысищей?

Вы долго ждали — и наконец дождались (я имею в виду тех двух с половиной ценителей Фантастического Книжного Подкаста, которые ещё его помнят). Лучшее, на что мы сейчас способны!
https://www.youtube.com/watch?v=dQw4w9WgXcQ

Вы долго ждали — и наконец дождались (я имею в виду тех двух с половиной ценителей Фантастического Книжного Подкаста, которые ещё его помнят). Лучшее, на что мы сейчас способны!
https://www.youtube.com/watch?v=dQw4w9WgXcQ

Обожаю энциклопедии, но мои познания в хороших энциклопедических сериях и отдельных книгах либо устарели, либо слишком узконаправленные. Поэтому к вам вопрос. Какие энциклопедии вам очень нравятся (или нравились раньше) — и почему? Или вы вообще их не любите — тогда тоже интересно, как их можно не любить.

Кажется, этот сайт хочет мне намекнуть на какую-то книгу. Попробуйте тоже разгадать.

Немного выдохнула и могу догонять. Пока что #итоги_недели восьмой. Это предпоследняя неделя февраля. Отличная в плане чтения!

Нейтан Хилл — Велнесс. Идёт в любимое, но говорить о ней в кратком формате не надо. Любая попытка аннотировать ухудшает и обедняет историю. Мастерски написанный по всем фронтам роман, который не понравится только тем, кто на дух не переносит упоминание семейных взаимоотношений (впрочем, даже такие читатели найдут много славно раскрытых тем помимо семейного).

Ричард Шварц — Мои разные "я". Теория субличностей имеет право на существование, но в рамках этой книги выглядит то ли как театр имени Билли Миллигана, то ли как тульповодство и контролируемая шизофрения. Очень не понравились примеры, где психоспец говорит тебе: "А ну-ка перестань делать ИКС", пациент просто щёлкает пальчиками и такой ОПА перестал. Ну да, ну да, так психотерапия и выглядит, конечно.

Ренсом Риггз — Библиотека душ. Если бы я хотела делать ржачные обзоры на всякое нелогичное говно, где можно вдоволь поиздеваться над каждой сценой и мотивацией персонажа, то это идеально подошло бы. Но хотя бы какой-то кусок сюжета закончился (к третьей-то книге!), и я могу бросить цикл. Наконец.

Дэвид Гранн — Убийцы цветочной луны. Скучноватый нонфикшн на интереснейшую тему. Фильм офигенный, а эта книга может идти компаньоном, где на каждый чих есть бумажка и документальное свидетельство. Без фильма читать, наверное, будет тяжело (но тут мне трудно судить, мне весь чистогановый тру-крайм читать тяжело). Если не смотрели фильм, то это история про индейцев, которых случайно сделали богатыми, а потом из кожи вон вылезли, чтобы это богатство прибрать к рукам, а самих индейцев жестоко извести.

Карина Шаинян — Саспыга. Смесь саспенса и мотыги? Или новеллизация волчка из "Что? Где? Когда?" с декорациями верхнего и нижнего алтайского мира на заднике? На самом деле, неплохой психологический полухоррор про человеческие слабости, непринятие себя... и навязчивых бывших. Лаконичность по сравнению с предыдущим романом явно идёт на пользу тексту.

«Возможно, у него библиопаника… (...) Неврозы, связанные с книгами. Библиофилам со стажем кажется, что книги начинают с ними разговаривать, нашептывать, вызывать образы… Это, кстати, известный феномен – запойные читатели часто не отличают свои мысли от мыслей, почерпнутых из книг. А потом они замечают, что книги сами выбирают себе места на полках, меняют места, порой вовсе исчезают, выставляются из рядов – ищут читателя. И что есть особые книги, властные, ведущие… Одним словом, спектр проявлений чрезвычайно широк. Особенно опасны книги при их большом скоплении…»

Эдуард Веркин «Сорока на виселице»

«Постыдная болезнь современного общества. Уродливая мутация квантовой механики, улыбчивая юнгианская ломехуза, доппельгангер, эрзац доппельгангера. (...) кривоногий шаман вторичности, виртуоз суггестивного йодля, копромонгер, шулер со степенью, фигляр, фальшивый пророк-однодневка, свидетель деградации, интеллектуальный пигмей, сеятель мракобесия…»

Ругательства из "Сороки на виселице" Веркина.

Мне кажется, это всё отличные названия для телеграм-каналов. Какой бы вы себе выбрали?

Пожалуйста, скажите, что я не одна, кто прочитал это название как "Остепенившиеся от страха".

Отличное название, кстати. Степенное. Многообещающее. Надо брать.

Подозреваю, что с возрастом становлюсь всё более ворчливым консерватором. Вот, например, улучшаторы приложений, туды их всех в качель. Был на Букмейте — простите, на Яндекс-книгах, хотя на них недолго — раздел "Новинки". Я им успешно пользовалась все годы существования сервиса. Заходишь — смотришь все новые поступления, отмечаешь нужное тебе, оставляешь некоторые книги на подумать. Через несколько дней заходишь ещё раз и отмечаешь книги, над которыми думал-думал и надумал. Ждёшь следующего поступления и чётко видишь, что вот появилось икс новых книг, а дальше идут уже виденные — сиди, как король, читай аннотации и выбирай.

И пришло улучшение. Теперь список новинок крутит, как живот после незрелых слив. Все книги меняются местами, невозможно отследить действительно новое поступление и отделить его от старого. Какие-то книги, которые непременно нужно продать, мозолят тебе глаза по сто лет, хотя ты их уже пятнадцать раз прочитал. А если уж ты настолько лох, что не можешь сразу решить, будешь ли читать не супер-популярную книгу, а обычную, то живи и страдай. Один раз увидишь, а потом никогда больше не найдешь, если не запомнил точно название и автора. Не знаю, куда они улетают. Надеюсь, прямиком за щеку тому новатору, который это всё придумал. Желаю автору этой гениальной идеи, чтобы у него на столе всегда сидел жирный кот, который раз в пять минут своими мощными лапищами смешивал бы в кучу все нужные для работы вещи.

#итоги_недели седьмой. Эта неделя была давненько, я всегда в тоскливом феврале отстаю, а потом пытаюсь наверстать.

Отесса Мошфег — Эйлин. Книга меньше 300 страниц, которая читается, словно в ней больше 500. Но это не минус. Девушка с большим количеством тараканов в голове и проблемами в семье распахивает перед нами душу, попутно рассказывая про всевозможные тики, обсессии и телесные гадости. А ещё она работает в тюрячке для малолетних, что гадостям потакает. Люблю эту книгу, несмотря на гаденькие темы и перевод ниже среднего.

Им Сон Сун — Консультант. Чувак пишет книжки про идеальные убийства, замаскированные под несчастные случаи, а злодейская-факинг-Арасака-большая-Корпорация их воплощает в жизнь. Рефлексия ГГ и путешествие в Африку за гориллами не слишком скрашивает предсказуемость основной идеи.

Ренсом Риггз — Дом странных детей. На уроках английского в школе мы придумывали тексты по картинкам со словами, и тексты были дикие и слабенькие, потому что слова выбирались хаотично. Риггз сделал точно так же, только вместо картинок со словами взял фотографии. Ну такое.

Рэй Брэдбери — Надвигается беда. Умудрилось пройти мимо меня, и очень зря. Из этой книги растут ноги у "Оно" Кинга, теория белых и чёрных ковбойских шляп (много где встречается, например, в "Мире Дикого запада") и в целом всевозможные "Боишься ли ты темноты?" про тинейджеров. Хэллоуин, шкеты, странный карнавал и умеренная крипота.

Пег Стрип — Нелюбимая дочь. Психологическая книжка, ничего особенно нового, если вы хоть раз видели семью с матриархатом советского типа.

Ренсом Риггз — Город Пустых. Жизнь меня не учит. Первая книга была фиговая, вторая еще хуже, но держит марку и обрывается тоже на полуслове. Герои идут из пункта А в пункт Б, постоянно ноют, тупят и вляпываются в совпадения + десяток задолбавших фотографий и ленивая писанина левой пяткой.

Если вашего кота не зовут так же изысканно, как котиков из русских сказок по версии французов, то даже не пытайтесь меня с ним познакомить.

«...у кого грош случится, тот разломи его начетверо: одну часть мне отдай, другую мне же, третью опять мне, а четвертую себе оставь. Когда же пойду на войну – и вы идите! А до прочего вам ни до чего дела нет! [...] И тех из вас, которым ни до чего дела нет, я буду миловать; прочих же всех – казнить».

История одного города.

Одна из первых антиутопий в мире — восхитительна.

Это снова я — задаю вам всякие вопросы, ради которых стоит заходить в комментарии не только мне одной.

Сегодняшний вопрос такой: какие у вас любимые рассказы и новеллы? Не сборники (это важно), а именно отдельные истории.

Чем больше, тем лучше. Обожаю хорошие рассказы.

#итоги_недели шестой.

Дженис Халлетт — Код Твайфорд. Сиделец-дислексик на первых страницах говорит нам, что он ненадежный рассказчик, а потом всю книгу это доказывает. Что-то вроде литературного детектива. Интереснее всего в книге подача. Если слушать аудио, то это офигенно и аутентично (потому что текст романа представляет собой аудиозаписи), но тогда потеряешь все ключи к загадкам, потому что они визуальные. Если читать текст, то это невыносимо, потому что расшифровка аудио + дислексия, зато вот тебе ключей полные штаны. Загадка, впрочем, скучная. Но захотелось почитать Энид Блайтон (кто такую помнит?)

Иван Белов — Заступа. Сказки про пупу и ступу. Граф Аверин здорового человека, а не курильщика. Или даже вот та влажная мечта, когда ты хочешь, чтобы первая книга Ведьмака по концепции продолжалась ещё и дальше. Написано неплохо, хотя первые повести-рассказы в книге по стилистике более сильные, чем последние (что там случилось? редакторы устали — или сам автор начал спускать на тормозах?). Мне понравилось.

Жоэль Диккер — Правда о деле Гарри Квеберта. Хорошо скроенный литературный детектив, где на мильёне страниц нас пытаются убедить, что если тинейджер влюбляется во взрослого человека, то это любовь-любовь вне границ, а вовсе не фу-фу-фу. В целом хороший текст, но в конце перемудрили с количеством и длиной вот-это-поворотов, так что в какой-то момент просто хочешь, чтобы всё это закончилось.

Sapphire — Push. Сомневаюсь, что это можно бы было перевести на русский, но есть экранизация (суперсмягченная) с названием Precious/Сокровище, по которой можно представить события. Не умеющая читать и писать чернокожая девочка с лишним весом собирается в 16 лет родить второго ребёнка от собственного отца. Не, не ослышались. И единственный просвет во всём этом царстве трындеца — возможность наконец-то научиться читать и получить хоть какие-то перспективы на будущее. Жесть, но читается легко, несмотря на плотный афроамериканский сленг в английском варианте.

Джин Корелиц — Сюжет. Шёл мужик по школе креативного райтинга, видит — у другого чувака сюжет валяется. Украл его и сгорел. Типично, скучновато, ещё и перевод тухлый.

Ребекка Куанг — Йеллоуфейс. Лучший литературный детектив из всех мною прочитанных. Титаническая работа редакторов над второй версией, она действительно стала без говна и маразмов. В целом для меня сюжет выглядит так: это срач горизонтального веган-кафе "Фрик", только в литературной сфере, а вместо реплаев все участники бахают каждый раз по роману. Завораживает.

Не знаю, насколько хорошо это пособие поможет кому-то написать книгу (честно говоря, я просто испугалась и не открыла, так что оценить не могу). Но искусство создания ошеломляющей обложки здесь точно валялось!

Начала читать "Благодать" Пола Линча. В начале столько хвалебных отзывов, что я, их читамши, вспотела и устала. Пришлось отложить. Жду книгу от "Азбуки", где отзывов будет столько же, сколько в романе текста. Совсем чуть-чуть осталось.

Ютуб приносит неожиданные видео. А кого бы вы хотели видеть своим литературным советчиком?

#итоги_недели пятой.

Энтони Горовиц — Совы охотятся ночью. Вторая часть "Сорок-убийц". Как часто бывает с продолжениями — трубы пониже и дым пожиже, зато мы успеваем прикипеть к главным героям, и это компенсирует всё остальное. Сюжет по той же схеме, что и в первом романе. Крепкий середнячок про убивства, поиск себя в жизни и сварливых писателей.

Самая страшная книга 2025. Четыре ужасных рассказа, примерно столько же прекрасных, остальные — неплохие. В этом году сборник вышел хороший, а пугают русскоязычных авторов наконец-то не только изнасилования. Меня вот пугали стрёмные слова. Кейсинчон, мозговзрыв, жемчустрицы, хищнец, помрец и корголгон.

Кормак Маккарти — Старикам тут не место. Не знаю, насколько сложно читать это без просмотра экранизации. Был бы любопытный опыт, но я его упустила. В тексте ощущение погони по пятам ещё круче, чем в фильме. Пророк разрушения, едрить его в причёску!

Миранда Джулай — Первый нехороший человек. Перечитывала. Восхитительное кружение вокруг совершенно сумасшедшей тётки, которая при этом формально умудряется втиснуться в рамки нормальности (как и многие из нас!). Эмоций при чтении больше, чем всего остального, и вы фиг где ещё такие странные чувства испытаете. Самое ближайшее — вот когда вы в тиктоке сталкиваетесь с видео, где кому-то выдавливают сочный прыщ. Что вы тогда испытываете? Вот и при чтении "Первого нехорошего человека" примерно что-то такое.

Не знаю, что обо мне может сказать мой цифровой след.

Например, автозамена в телефоне всё время заменяет "Тиндер" на "Тандыр". С большой буквы, уважительно!

Важный вопрос.
Расскажите мне, пожалуйста, про ваши любимые (или не вот любимые, но очень классные) антиутопии и дистопии.
Если что-то очевидное, то не стесняйтесь писать и повторяться, мне интересна статистика (сколько людей любят основные мастриды). А если что-то редкое, то прошу хотя бы предложение или два, о чём эта книга.
Правда — очень интересно.

(Я тут вчера вообще сломала китайскую нейросетку, попросив у неё сотню крутых антиутопий. Она написала первую десятку вариантов совершенно честно, а потом дошла до Филипа Дика и впала в неистовство, записав его раз двадцать подряд с одними и теми же романами и не остановившись на сотне).

#итоги_недели четвёртой. Это прошлая. Стараюсь пока что отставать по минимуму.

Гилберт Адэр — Закрытая книга. Читала давным-давно, но захотелось перечитать, потому что кроме завязки ничего не помнила. В общем-то, помимо невероятно крутого начала и помнить особенно нечего. А оно такое: популярный писатель ослеп, а свеженанятый секретарь, который должен служить автору глазами и гуглом, зачем-то обманывает его по мелочам и конструирует параллельную реальность, где на Трафальгарской площади стоит памятник леди Диане, а Тони Блэр завязал с политической карьерой из-за сифилиса.

Адам Сильвера — В конце они оба умрут. И ведь не соврали! Приятный янг-эдалт, который точно не понравится, если вы янг-эдалт не любите, но для жанра вполне себе крепок и хорош. Фантастическое будущее, где людям сообщают точную дату их смерти, но только в полночь перед этой датой. И никогда не ошибаются. И не дают нам объяснений, как так вообще удаётся. Подростки с непростыми жизненными ситуациями получают эти сообщения, живут свой последний день, ну а дальше спойлерное название.

Энтони Горовиц — Сороки-убийцы. Пробило на тему литературных детективов после Адэра. Два романа по цене одного: сначала краткая поделка под Агату Кристи, потом чуть менее краткий рассказ о том, что литературные люди могут быть важны для мироздания. В целом неплохо, но темп повествования и периодические затупы героев могут вызывать непродолжительную скуку.

Надя Алексеева — Белград. Насколько интересно мне было читать "белградскую" часть, настолько сильно я умирала на части "чеховской". Параллель между частями неявная, но уловимая. Однако улавливать её не хочется, когда тебе скучно. Может быть, если бы была другая пропорция или более мелкая "нарезка" (ох, как салат описываю, куда я качусь), то впечатление было бы лучше. Пока что — прекрасно в малой части, скучновасто в большей. Ну и я к тому же очень не люблю жанр художественной псевдобиографии, где много домысливается за реальных людей, хоть тысячей фантдопущений ты это обвесь. А про что роман? Вот как всегда, столько всего наболтала, а про роман не сказала. Про любовь, нелюбовь и эмиграцию, как внешнюю, так и внутреннюю.

Хвалебки для No Country for Old Men. Ну а что, вдруг читатель попадётся туговатый и с первого раза не въедет.