Ликование в воздухе, как невидимая буря, которую никто не мог остановить. Но что дальше? Где он сейчас? Он здесь, в Святом Мунго, среди белых стен и тихих шагов врачей, между привидениями воспоминаний и тревожными снами. Он не мог понять, как оказался здесь. Маховик времени? Он никогда не пытался создать его. Никогда не работал с этим артефактом. Это было чуждо ему, это не имело никакого смысла. И все эти видения, которые он пережил, все эти безумные расчёты и формулы, — это было всё не более чем иллюзией. Он не был безумным учёным, стремящимся разорвать ткань времени. Он был просто человеком, который так сильно пытался убежать от своей боли, что запутался в собственном разуме.

— Я в порядке. Мне нужно обратно, — голос Теодора звучит твердо, но в нём сквозит что-то настороженное, неуловимое. Его слова лишены уверенности. Теодор не смотрит на Драко, его глаза затуманены, а взгляд — отстранён. Он пытается заставить себя быть сильным, как когда-то, но это — лишь внешняя оболочка. Внутри всё рушится. Он не осознаёт, что говорит, не ощущает, что уже не тот человек, что был раньше.

Малфой замер. Он не понимает, куда ему нужно. Его сердце бьётся в груди с бешеной скоростью. Всё, что он знал о Теодоре, всё, что было между ними, уходит в туман. Теодор не просто исчез — он как бы растворился, оставив после себя только пустоту. Драко смотрит на него, и в этом взгляде — не только растерянность, но и глубокое отчаяние. Он пытается понять, что не так, но это невозможно. Словно он стоит перед человеком, который уже не может вернуться к себе

— Куда, Тео? — его голос едва слышен, будто слова могут разрушить всё. Он пытается найти хоть что-то, что вернёт его в реальность. Он снова поглощён своей идеей, своей мечтой, которая давно уже стала кошмаром.

— В лабораторию, конечно же! — Теодор отвечает, как будто всё это — просто очередной день. Его лицо, затянутое пустотой, кажется всё более отдалённым от реальности. Он снова думает о своих «победах», своих «открытиях». Его голос звучит уверенно, но всё в нём кричит о том, что он потерян. Он не понимает, что здесь, в этой палате, он — не учёный, а сломленный человек, который больше не способен различать иллюзии от настоящего.

Малфой стоит в полной тишине, и в его глазах — не только растерянность, но и страх. Он понимает, что лечение, сколько бы ни пытались лечить его, не спасёт. Теодор, этот человек, с которым они когда-то были близки, больше не существует. Он поглощён своим безумием, своим миром, который стал его единственной реальностью. Малфой чувствует, как что-то внутри него рушится. Он понимает, что Теодор никогда не вернется. Он сгниёт здесь, в этой больнице, и никто не сможет ему помочь. Этот человек, который когда-то был всем, теперь — пустая оболочка. И это будет его конец.

И это их общая трагедия.